«Больше всего он чурался всякого пафоса. В эпоху зачарованности идеологией и «большой литературой», рецидив чего мы наблюдаем в двухтысячные, он настаивал на ценности частного высказывания, на том, что язык важнее всего». Елена Фанайлова
«Душевная чистота почти противопоставляется телесной. Высокая культура — культуре материальной. Это одна из краеугольных опор русского интеллигентского комплекса. Ведь и по сей день в образованной компании не очень-то принято говорить о мебели или еде, что-то сдвинулось лишь в самые последние годы. Большевистский демонстративный аскетизм лишь продолжил русскую традицию. Гляньте на фадеевскую «Молодую гвардию»: там кто чисто одет и часто моется — предатель и враг, безошибочно. Это крайность, конечно, но метастазы мощные. У меня как-то были в гостях с целью интервью молодые московские журналисты, исключительно одарённые люди, и материал у них вышел хороший. Но вот они сочли нужным долго рассуждать о том, что у меня, «писателя», обстановка квартиры «буржуазная». Какие-то нашли умные слова, обосновывая возможность такого сочетания. Господи, неужто надо что-то обосновывать? А им ведь немного за тридцать. Но и они считают, что раз писатель — живи в говне, в крайнем случае на жёрдочках». Интервью с Петром Вайлем
Комментариев нет:
Отправить комментарий